Из ада – в ад

Почему подвиг советского еврея стал его наказанием?

Томасу Блатту восемьдесят три. Он крепко скроен, держится прямо, смотрит в глаза собеседнику. Наверное, он уже ничего и никого не боится. Потому что, пройдя доступный (и то не факт, что доступный) человеческому пониманию ад – пройдя сквозь самую его сердцевину, он жив. В середине прошлого века ад базировался по многим адресам: Аушвиц в  Освенциме, Треблинка, Майданек близ Люблинки, Собибор почти на самой границе с Белоруссией…

Все это – нацистские концентрационные лагеря, лагеря смерти. И сейчас у Томаса, одного из немногих живых сегодня узников, написавшего книги о трагической истории Собибора, выступавшего главным свидетелем обвинения на громком процессе против Ивана Демьянюка, есть время, чтобы вернуть России героя. Посмертно.

Собибор: место смерти

Немецкий нацистский лагерь в Собибуре (SS-Sonderkommando Sobibor) действовал с мая 1942 до октября 1943 года. За 18 месяцев здесь были убиты около 250 тысяч человек – евреи из Польши, Германии, Австрии, Словакии, Франции, Нидерландов, Румынии, Венгрии, Бельгии и оккупированных территорий СССР. Ежемесячно – минус 14 тысяч жизней… В рамках принятого нацистами «окончательного решения еврейского вопроса», что означало – стереть целую нацию с лица земли. Цель существования лагеря, который позиционировался – для узников – как «новое место работы» или «лазарет» (так объясняли эсэсовцы необходимость отправиться в Собибор старикам, калекам и больным людям – для убедительности немцы порой носили даже повязки Красного Креста), была проще и страшнее. Немедленное уничтожение людей. «С 10 марта вновь действует лагерь смерти в Собибуре. Теперь сюда привозят евреев из Голландии и Франции. Эти евреи едут в пассажирских вагонах и убеждены, что их везут на работу в военных заводах на востоке. В воскресенье, 14 марта, голландских евреев встречали в Собибуре даже оркестром, назавтра ни одного из них не было в живых», – это документ разведки представительства Польского Правительства от 1 апреля 1943 года. Такая участь ждала всех. Шансов не было. Томас Блатт, с которым мы встретились в Кракове на прошлой неделе – Блатт приехал в Европейский университет с лекцией и в связи с 14 октября, вспоминает один из бесчисленных эпизодов личного ада. Его родных – маму, отца, младшего брата – нацисты «распределили» в газовую камеру. Пятнадцатилетнему Томасу повезло – его оставили для работы в лагере. По разным оценкам, нацисты оставляли в живых 20-25% вновь прибывших узников, остальных в Собиборе убивали без промедления. Мальчик понимал все. Он почти отрешенно попрощался с братом, отцом, поцеловал мать и сказал ей: «Мам, у нас было на завтрак молоко, а ты сказала не допивать, оставить на потом…» Спустя 67 лет Томас говорит, что его все еще мучают эти последние слова. Он не мог позволить себе чувствовать – он бы сошел с ума…

Любой бы сошел с ума. Убийство людей происходило в газовых камерах, замаскированных под обычные бани. В некоторых источниках приводятся такие данные: ежедневно через Собибор проходило около восьми тысяч человек – евреев, собранных по всей Европе. Большая часть из них уничтожалась. Блатт говорит, что многих погубила… надежда. «Люди ехали в Собибор, рассуждая между собой – не может быть, чтобы с нами что-то случилось, мы еще молоды, здоровы, немцам нужна рабочая сила… Они надеялись. И надежда убивала», – отметил бывший узник Собибора на лекции 11 октября в Краковском университете. Присутствующие на встрече с человеком-легендой студенты и преподаватели аплодировали Блатту стоя…

Имя надежды – Александр

В сентябре 1943 года в Собибор прибыл очередной транспорт из Минска. Среди узников – Александр Печерский, советский военнопленный. Советский еврей. О своей войне он сам рассказывал так: «В 1941 году я был мобилизован в звании младшего лейтенанта. Немного позже в начале боевых действий получил звание лейтенанта. В октябре 1941 года попал в плен. Там заболел тифом, но приложил все усилия, чтобы выглядеть здоровым, и меня не убили. В мае 1942 года я с четырьмя другими заключенными пытался бежать. Но нас поймали и отослали в штрафной лагерь в Борисове, а оттуда – в Минск. В Минске во время медицинского осмотра было выявлено, что я – еврей. Я был отправлен вместе с другими военнопленными-евреями в подвал, который называли «еврейский погреб». Мы пробыли там в полной темноте десять дней…» (Виктор Жук «Забытое восстание евреев в лагере смерти Собибор»). Именно Печерский стал для 550 заключенных Собибора надеждой на спасение, когда вместе с Леоном Фельдхендлером разработал дерзкий план побега и возглавил восстание евреев, начало которого было назначено на 16.00 14 октября 1943 года.

План Печерского был прост: пригласить эсэсовских офицеров в мастерские будто бы для примерки и получения одежды, обуви и мебели. Каждому эсэсовцу было назначено индивидуальное время. «Приглашать» офицеров – таким было задание 15-летнего Томаса Блатта. И почти все они пришли и были убиты топорами. Примерно за час было уничтожено большинство эсэсовцев, находившихся в лагере; охрану «обезглавили» – некому было отдавать приказы. Параллельно узники захватили оружейный склад, перерезали телефонный провод, чтобы нацисты не смогли вызвать резервное подразделение СС, базирующееся в нескольких километрах от лагеря. После этого колонна заключенных, построенных по сигналу якобы на вечернюю проверку, с боем прорвалась из лагеря в сторону леса. Прорыв и побег продолжались около пятнадцати минут. Через центральные ворота прорывалось примерно 400 узников (на момент восстания в Собиборе находилось 550 заключенных, некоторые из них так и не решились на побег), 320 достигли леса. Из них были пойманы и казнены 170 человек. Из оставшихся часть погибла от рук враждебно настроенного местного населения*, а часть – спаслась. Восемь бывших советских военнопленных Печерский привел в Белоруссию, где они влились в советские партизанские отряды…

Побег из Собибора: цифры

550 узников было в Собиборе на момент восстания
150 не приняло участие в восстании и побеге
80 было убито охраной во время восстания и подорвалось на минном поле за пределами лагеря
320 удалось бежать
170 из них были убиты при организованном нацистами преследовании
150 удалось скрыться
92 из них были убиты поляками или выданы немцам
5 погибли в боях с немцами в составе партизанских отрядов
53 дожили до победы
137 немцев и украинцев охраняло Собибор
12 немцев было убито во время восстания
8 украинцев было убито во время восстания
28 украинцев скрылись после восстания, опасаясь мести со стороны немцев

Русский еврей

С Томасом Блаттом мы встречаемся на бывшей даче Гиммлера в Кракове. Ирония судьбы. Сейчас здесь аппартаменты для особых гостей университета. И Блатт вспоминает. О своем приезде в Ростов-на-Дону, где после войны жил и умер Александр Печерский. О том, как Александр Аронович рвался к своим. «Он говорил: Россия – моя Родина, – рассказывает Томас. – Я иду назад, в армию. Вы идите в те страны, которые вы знаете. А я солдат, я же русский человек». Но Родина прогнала Печерского еще через один ад – штрафбат, дабы искупил «вину» кровью, потом тюрьма… Работу Печерский, именем которого в израильском городе Цфат названа одна из улиц, не мог найти вплоть до смерти Сталина, а потом трудился на машиностроительном заводе. Ему ни разу не позволили выехать из Союза – ни на очередную годовщину восстания в Собиборе (она отмечается ежегодно 14 октября в 16.00), ни на премьеру художественного фильма «Побег из Собибора», который вышел на экраны в 1987 году, но почти неизвестен в России. В общем-то, и имя Александра Печерского в нашей стране никогда не звучало. Он не получил ни одной награды за тот октябрьский прорыв и спасение людей.
Лагерь Собибор после дерзкого побега, организованного Печерским, был стерт с лица земли – сейчас там шумят роскошные леса, выросшие на человеческом прахе. В 1993 году здесь открыт музей, установлены мемориальные доски, памятник – каменная женщина, прижимающая к себе ребенка. Точно так же был стерт из истории подвиг Печерского и, по сути, он сам, умерший в Ростове в 1990 году. В безвестности.

За десять лет до этого, в 1980-м, Томас Блатт взял интервью у Александра Печерского в Ростове.

«Томас: Ты возглавлял самое успешное восстание нацистских узников во время Второй мировой войны. Тебе обязано жизнью много людей. Получил ли твой подвиг признание?

Саша: Да, после войны я получил награду, – прошептал он саркастически, – я был арестован и должен был провести в тюрьме длительное время. Меня считали предателем, потому что я попал в плен к немцам. Считали так даже несмотря на то, что немцы взяли меня раненым. После того, как обо мне стали спрашивать люди из-за границы, меня, наконец, выпустили».

Отрывки этого интервью опубликованы в первой в России документальной книге о восстании – «Собибор» (составители С. С. Виленский, Г. Б. Горбовицкий, Л. А. Терушкин), вышедшей в 2008 году. Книга самого Печерского «Восстание в Собибуровском лагере», вышедшая в 1945 году в Ростове-на-Дону, в свое время осталась не замеченной. После окончания войны в СССР были опубликованы еще две книги о восстании в Собиборе: «Возвращение нежелательно» В. Томина и А. Синельникова (1964) и «Длинные тени» М. Лева (1989). В первой из них по цензурным соображениям того времени отсутствовало слово «евреи», изменены некоторые имена и фамилии на нееврейские, добавлены вымышленные персонажи. Вторая книга – роман, хотя и написанный на документальной основе. Но и в нем были умолчания – следы советской цензуры…

На сайте научно-просветительного центра «Холокост», созданного в России в 1992 году, есть раздел «Библиотека». В нем представлена лишь одна книга о Собиборе. В Краснотурьинске в фондах центральной городской библиотеки – всего три книги, посвященных событиям тех страшных лет. Плюс определение Холокоста в российской энциклопедии. Плюс несколько статей в периодике. Запросов на эту информацию не было уже давно.. И сегодня перед каждым жителем нашей страны стоит непростой выбор – знать или не знать.