По ту сторону любви

Философские беседы накануне Дня матери

…Главный врач Дома малютки Александр Суворов до полудня 23 ноября был в суде. Решалась судьба маленького мальчика – оставить его с матерью или лишить ее родительских прав. Двухлетний малыш, угодивший в реанимацию детской больницы в октябре, – третий ребенок у женщины. Однажды ее уже «отстранили» от материнства, рассказывает Суворов, лишили прав на воспитание старшей дочери. Во вторник лишили родительских прав и в отношении сына.

– Они с сожителем напоили малыша водкой, – говорит Александр Александрович. – Экспертиза потом показала содержание алкоголя в крови 2 промилле… Это очень много (смертельной концентрацией алкоголя в крови для взрослого человека считается 5-6 промилле – Прим. ред.). Эта мама пришла все же в суд, обычно они даже не приходят… Судья была вынуждена форточку открыть – перегаром разило…

Александр Суворов за более чем 30-летний стаж работы в Доме малютки изучил изнанку материнства, наверное, в совершенстве. И не перестает удивляться: за каждым из пятидесяти детей в возрасте до трех лет, что живут в подведомственном Суворову учреждении, – своя история. Предательства, нелюбви, одиночества. Но, с другой стороны, для некоторых ребятишек даже это становится началом чуда – если их находят пусть не биологические, но настоящие родители.

– Я так люблю ходить на суды по усыновлению детей, – улыбается Александр Александрович. – Людям, решившимся на такой шаг, предстоит пройти долгий путь: множество проверок, кипы документов собрать, вложить всю душу, а потом еще и суд… И, знаете, они плачут от радости, от того, что стали родителями наконец-то, получили право дать малышу свою фамилию… Это все равно что в роддоме. Все равно что рождение…

– Конечно, я усыновителям больше доверяю, – говорит Суворов. – Раньше вообще было больше усыновлений, а сейчас все чаще берут под опеку, в приемные семьи, под патронат… Ну хоть и взяли ребеночка, а все равно где-то в глубине души кажется, что финансовый вопрос тут играет не последнюю роль… Недавно был случай: лишили женщину родительских прав, сейчас она беременная снова – скоро рожать, и это будет второй ребенок. И сейчас она пытается восстановиться в правах на первого ребенка. Для чего? Возможно, из-за материнского капитала… Вообще государственная политика в этом вопросе меня несколько удивляет. Почему приемные семьи, опекуны, когда берут детей на воспитание, получают неплохие деньги в виде поддержки, а когда ребеночка усыновляют – вообще ничего. Усыновил – все, твой биологический ребенок: твоя фамилия, твое отчество…
– …твои проблемы?

– Да, и твои проблемы. Поэтому я убежден, что усыновители делают все от души, с любовью… Более того, оформить, скажем, опеку проще – не надо идти в суд, доказывать что-то… Написал заявление, получил разрешение и деньги в придачу. Усыновление – совсем другое, гораздо более сложный процесс для будущих родителей и – совершенно бесплатно…

 — Александр Александрович, а в этом году были усыновления в Краснотурьинске?

 — Конечно. В начале года двоих мальчиков забрали во Францию, в разные семьи. Больше пока иностранных усыновлений не предвидится, хотя в прежние годы именно иностранцы чаще брали детей

– на рубеже 2000 года около 70% иностранных усыновлений было. Сейчас – всего 10%, остальные – россияне…

– А вас не пугают истории о жестоком обращении с приемными детьми, которые нет-нет да просачиваются в прессу?

– А вы думаете, мы просто так ребятишек отдаем? Мы сами изучаем потенциальных родителей, буквально под лупой их рассматриваем – характер, привычки… Иностранцы живут тут неделю-полторы, и все это время мы наблюдаем за тем, как они общаются с детьми. И были случаи, когда мы отказываем…

– Например?

– Это была семья, кажется, из Америки. Мы предложили – давайте покажем вам ребенка. Они отказались – нет, сперва документы. И буквально начали придираться ко всему: тут не то, здесь не так… И смотреть малыша не захотели, завтра, мол, сперва отдохнем. Понимаете, им даже неинтересно было! Поэтому я сказал: нет, друзья, завтра вы можете не приходить… Я видел людей, которые действительно хотели ребенка, – для них важны не бумажки, а маленький человек; они едва сдерживаются, чтобы не побежать в группу. Потому что так важно – увидеть… А эти будто за колбасой в магазин пришли: покажите сертификаты…

– Сейчас кто-то из ваших воспитанников ждет встречи с мамой и папой?

–Они всегда ждут… Эти дети на каждого посетителя смотрят с надеждой – вдруг за ним? Но пока детей на усыновление нет – раздали… В этом году 17 детей так или иначе обрели семью: двое ребяток, как я уже говорил, уехали во Францию, еще пятерых усыновили россияне, еще десять – под опеку, в приемные семьи… Сейчас к нам поступают новые детки – из Карпинска недавно грудничок поступил…

– Мама в роддоме оставила?

– Да, это ведь сейчас просто. Даже форма заявления есть: я, такая-то такая-то, отказываюсь от девочки или мальчика – даже имени еще у малышей нет, не вписывают – в связи с тяжелым материальным положением, я не замужем… И это очень страшно. Но, я считаю, ужесточать преследование таких мам нельзя – иначе мы начнем находить младенцев в мусорных контейнерах, в лесах и парках, в подъездах… Логика-то ведь простая на самом деле: попробуй прижать, ввести уголовное преследование или алименты для таких мам, и даже шанса на жизнь у детей не будет, а сейчас – может и повезет…

– Александр Александрович, вы более 30-ти лет работаете в Доме малютки. Первые ваши дети уже, наверное, сами стали мамами и папами. Жизнь когда-нибудь сталкивала с ними?

– Нет, нас они не помнят… Из Дома малютки дети уходят в трехлетнем возрасте, вряд ли остаются воспоминания. Это потом, когда в осознанном возрасте ребята живут, скажем, в интернатах, они, конечно, могут навестить…

– День матери в вашем учреждении отмечается или это слишком больная тема?

– Может быть, и так, но – праздника такого у нас нет… Как ни крути, казенные стены… А это день радости, света, любви – того, чего наши дети были лишены порой с рождения. Им ведь даже стишки некому прочитать, ну такие, чтобы про маму… Увы, сейчас в нашем обществе материнство теряет позиции: если в советские времена в Доме малютки из пятидесяти детей было трое-четверо местных, то сейчас все пятьдесят – наши…

– Александр Александрович, а как вы с такой работой справляетесь? Не перестали верить в чудеса?

– Нет, может быть, я с чудесами сталкиваюсь даже чаще, чем многие люди… Это и здоровья детей касается – когда у ребеночка, рожденного неизвестно с какими генами, не вылазят никакие болячки… Это касается и трансформации чувств человеческих – когда, взяв малыша под опеку, через несколько лет родители «дозревают» до усыновления. Это всегда чудо. Или вот еще – ребята из индустриального колледжа приходят. Достаточно часто и в большинстве своем мальчишки. Они гуляют с детьми, играют – одно удовольствие наблюдать. И малышня ждет с нетерпением – у каждого есть свой любимый «дядя»…

– Наверное, к Дню матери у вас особое, не самое восторженное отношение…

– Ну что вы… Безусловно, это прекрасная дата, не праздник даже – именно дата, которая должна привлечь внимание к материнству, повысить его ценность, вернуть людям понимание значимости семьи… Но, на мой взгляд, это все равно что вспоминать о стариках в октябре – вручили продуктовые наборы, сами себе поставили «галочку» и живем дальше… Быть матерью – это каждодневный труд. И чествовать его надо круглогодично.