Каким увидели теракт в Питере наши земляки: четыре истории

Число жертв теракта в метро Санкт-Петербурга, к несчастью, растет — 11 человек погибли на месте, еще трое, как сообщила министр здравоохранения России,  скончались в агонирующем состоянии. «Один на этапе транспортировки в скорой помощи, и двое — в приемном отделении Мариинской больницы от травм, несовместимых с жизнью», — цитирует слова министра ТАСС. В больницах остаются еще 49 человек. Все, в том числе и «тяжелые», в стабильном состоянии. Пусть смертей больше не случится…

Мы собрали рассказы уральцев, переехавших в Питер или находившихся 3 апреля в городе. Выслушайте их. Это очень страшно. И очень рядом.

Вечер 3 апреля. Питерская Лавра. После теракта. На улицах — пусто… Фото: Екатерина Баязитова

Бывший журналист серовского «Глобуса» Екатерина Баязитова несколько лет назад переехала на ПМЖ в Санкт-Петербург.

Катя работает недалеко от метро, где 3 апреля прогремел взрыв. Фото: личная страница Екатерины Баязитовой/Фейсбук

«Катя! Ответь мне.
В смысле? На что?»

… Так в три часа дня я узнала о взрыве в питерском метро. От мамы. Я была на работе — мама это знала. Я работаю рядом с метро «Ломоносовская» — мама и это знала. Да, и знали это те люди, которые до вечера писали и звонили. Уверенность стала надеждой. Бывшие коллеги по «ВК-медиа», родственники, моя «конжаковская братия», друзья, вроде без паники простыми, аккуратными, но такими «острыми» фразами: «Ты должна мне ответить. Сейчас!», «Бог ведь тебя уберёг?», «Напиши что-нибудь»… Или настойчивый звонок и потом просто выдох вместо «привет». Ребята, спасибо.

Метро не работает

К пяти вечера в городе были девятибальные пробки. Расстояние, которое на метро преодолевается за 10-12 минут, на маршрутке прошла за полтора часа. Вышла, чтобы дойти пешком. Представьте: огромный серый город, в котором тихо. Не пусто. Тихо. Никто не сигналит в пробке. Нигде не звучит реклама, не слышно уличных музыкантов. На остановках стоит столько народу, сколько у нас в день города у главной сцены. Проходишь сквозь толпу — не слышно голосов. Ни смеха, ни телефонных разговоров. Останавливаешься перед светофором, тоже толпа и тоже тихо. Эй?! Это вата в ушах? Это небо и воздух ватное? Все «реагируют» только на сирены проезжающих «Скорых» и полицейских машин. Ну как реагируют, не провожают взглядом, пересчитывая сколько машин и предполагая, к какой станции метро едут. А реагируют каким-то отсутствием реакции, как будто выпрямляются и изо всех сил стараются не смотреть в ту сторону. Не замечать. Ну вроде как нет ничего удивительного в этом, нечего глазеть, «не шишка» едет, все же понимают, и только отступают от края дороги. Да, пока шла от Лавры до пяти углов, не заметила на перекрестках «выскочившие» машины, какая-то интеллигентность, медлительность, аккуратность. И тишина.
Кстати, в храме при Александро-Невской Лавре тоже было тихо. И непривычно малолюдно. Несколько служителей и несколько прихожан, рассредоточенных по храму. То ли Пантелеймона попросить за раненых, то ли помолиться за погибших, то ли встать в дверях и благодарить. Или плакать.
Возле поминальной иконы на листе в клетку от руки написано: «Молебен за упокой погибших в метро 03.04.17». Это рядом с металлической табличкой про разбившийся самолет. Много расплавившихся свечей. Какие-то даже слиплись от жара. Еще девушка плакала рядом у стены.
Да, и то, что пишут в интернете, что люди подвозили друг друга, хэштег «домой», бесплатные автобусы — всё правда.

Метро работает в обычном режиме

Первая поездка после взрыва. Утром пошла на метро. На улицах пусто! Потока к метро нет. Сразу за «рамками» пять человек в форме. Лица каменные. Непонятно, то ли не пускают и разворачивают, то ли какой-то жесткий пропуск. К слову, «рамки» стоят давно, но их можно было спокойно обходить. Редко когда видела, чтоб работники метрополитена кого-то просили пройти. Только тех, кто был с большими сумками. Сегодня все через рамки. И потом сразу упираешься в полицейского. Мне показалось, что «подтянули» всех – тот, в кого уперлась я, больше походил на курсанта — безусого, на котором бушлат болтался, как на вешалке. К эскалатору подошла с комом в горле. Ступени едут вниз, а ты вроде как вся инстинктивно поднимаешься вверх и назад — и плечи, и голова. Да, не буду храбриться — страшно. Понимаешь мозгами, что сейчас, ну хотя бы вот сегодня, метро охраняют лучше, чем эрмитажные шедевры, а все равно делаешь шаг на ступень и замираешь. Чуть не разревелась. Народу мало. Тихо. Голос в будке (работница, которая следит за порядком на эскалаторе) объявляет, что «все линии работают в обычном режиме» — так же автоматически сообщает, как и когда-то записанный в других условиях голос в вагоне, который, закрывая двери, объявляет следующую станцию. Двери закрылись, едем. Не как в американских горках, конечно, но внутри всё напряжено. Время 08.45. Чтобы понимать, в это время в вагоне обычно можно стоять и не держаться за поручень — при резкой остановке ты не упадешь, потому что люди плотно стоят, а потом в этом же потоке плывешь на другую станцию по переходу. Сегодня в вагоне было несколько человек. Не то, чтобы я присматривалась к подозрительным лицам и их подозрительным вещам, но я, наверное, смогу описать двоих-троих достаточно четко. Полицейские стоят на платформе. Полицейские в переходах между станциями. Здесь, кстати, от их присутствия чувствуешь большее, не спокойствие, удовлетворение, что ли, чем от тех, что на входе и выходе. Поднимаясь на эскалаторе наверх, чувство такое… сродни предвкушению долгожданной встречи с кем-то, кого давно не видела. Не было звуковой рекламы, только работница метро один раз по радио объявила, что бежать по эскалатору небезопасно. Потом еще сказала, что все линии метро работают в обычном режиме.

Уроженец Серова, молодой поэт и актер Дмитрий Бобылев сейчас живет в Питере. Он поделился впечатлениями о страшном вчерашнем вечере.

Дмитрий Бобылев живет в Санкт-Петербурге уже три года. Фото: личный архив Дмитрия

— У метро «Площадь Восстания» были толпы народу, штурмовали автобусы. Толпы на тротуарах и в кафешках у метро. Двери метро закрыты, стоит серый микроавтобус с оклейкой ФСБ. Сотовая связь перегружена, СМС-ки доходят через полчаса. Звонят друзья, спрашивают, все ли в порядке? От Лиговки, чтобы добраться до окраины, пешком дошел до Финляндского вокзала. Лиговский, Невский, Литейный стояли без движения. К вокзалу двигались такие толпы, что люди не умещались на тротуаре и шли по обочине. На перекрестках регулировщики. У Мариинской больницы выстроились телевизионщики. Снимают, как в ворота въезжают «Скорые». На входе в вокзал большая толпа: полицейские у каждого досматривают сумки: справа — через сканер, слева — с фонариком. Перед вокзалом девушка в форме РЖД с красным мегафоном объявляет, что проезд на электричках в черте города бесплатный. В здании вокзала работницы РЖД также направляют всех к платформам. Турникеты открыты, контролеров нет. Толпа в целом спокойная. И понимающая. На остановке на Удельной долго ждем трамвай, подъезжает девушка на авто, предлагает подвезти тех, кому с ней по пути. Садятся три старушки. Из подошедшего наконец трамвая выходит водитель, просит не садиться, потому что вагон перегружен. Вскоре подходит еще один: здесь, на окраине, пробок нет. В трамвае валидаторы отключены, проезд бесплатный. Путь, который одолеваю обычно за час, занял три.

Уроженец Краснотурьинска Андрей Тетеревков, блогер «Вечернего Краснотурьинска». В понедельник, когда в Питере грянул теракт, находился в командировке. Был в Краснодаре.

Андрей наблюдал за трагическими событиями из Краснодара, где именно 3 апреля оказался в командировке. Фото: личная страница Андрея Тетеревкова/Фейсбук

— Мы здесь практически не спали, все обсуждали, разговаривали, держались за головы, изучали новостные ленты. Пили алкоголь, чтобы снять возбуждение от происходящего. Как узнал о случившемся — сразу позвонил родным и близким. Начали поступать аналогичные звонки мне. Здорово помогла «я в безопасности», которая есть на фейсбуке. Знакомые рассказывали, что в одно мгновение пятимиллионный город превратился в одну большую семью, где каждый был готов оказать ближнему помощь. Я думал, такое бывает только в голливудских фильмах. Чувства паники и тревоги у петербуржцев нет. Присутствует страх и чувство беспомощности перед подобными вещами. Одно дело наблюдать за таким ужасом по ТВ, другое – видеть в своем городе. Метро частично восстановили вчера. Сегодня оно работает полноценно, но пользуются им гораздо меньшее количество людей. Получил сообщение от сестры: «Я еще никогда не видела столько велосипедистов у нас в городе». Знакомая добиралась до работы на метро: «Я ехала на метро, было реально мало народу, я даже села на «Восстания», обычно такого нет».
Люди предпочитают не пользоваться общественным транспортом и вообще не выходить на улицу. Отпрашиваются на работах. В детских садах и школах повышенной собранности и охраны нет. В метро — жесткий досмотр.

Выпускающий редактор «Вечернего Краснотурьинска» Ольга Бердецкая в день, когда Питер накрыл теракт, находилась в Северной столице. На «Медиафоруме» ОНФ, где с прессой общался президент Владимир Путин.

Ольга была в Санкт-Петербурге вместе с Алесей Копыловой — наши коллеги ездили на медиафорум ОНФ. Теракт произошел именно в тот момент, когда с журналистами общался президент Путин. Фото: личный архив Ольги Бердецкой

Ольга рассказала коллегам, что пресс-конференция президента началась на полтора часа позже назначенного времени. Если бы все прошло по плану, то к моменту взрыва журналисты могли оказаться в центре, где и рвануло.
— Многие журналисты, выходя из центра, где была пресс-конференция, сразу стали звонить родным, выяснять, все ли с ними в порядке. Стали читать новости. У нас одна из девушек опоздала на самолет. Она не поехала на пресс-конференцию к Путину, чтобы успеть на рейс. Она поехала в центр, на Сенную. Говорит, что уже в метро хотела спускаться, но увидела книжный магазин и зашла купить книгу. Вышла из книжного и… — Ольга добавляет, что у эту женщину дома ждут трое детей.

Если вы или ваши близкие, друзья 3 апреля были в Санкт-Петербурге или живут в этом городе, пишите, звоните, оставляйте комментарии. Расскажите о том, что чувствовали и видели вы. Спасибо.