Об ответственности за жизнь школьника в походе

О судьбе двух мальчиков-первоклассников, потерявшихся в сибирской тайге во время классного выхода в природу в начале лета, мы очень беспокоимся, следим за развитием событий.

Александра Федоровича Меркера в Краснотурьинске знают и помнят многие. Фото: личный архив А.Ф. Меркера.

Вкратце расскажу о механизме, который придумали себе чиновники от просвещения всех рангов, начиная от министра и до директора школы, чтобы обезопасить себя от ответственности за возможные ЧП с детьми.

То, что среди учительства попадаются личности, которые хотят ребятам мир показать, хотят вывести этих ребят за черту города или деревни – это факт. Но практика показывает, что время от времени случаются ЧП, сопряженные с опасностью для здоровья, а то и для жизни школьника. И не только опасности, но и реальные смертельные случаи. И вот, когда несчастные случаи со смертельным исходом достигают своей критической массы, тогда общество начинает бить тревогу, письмами-жалобами заваливаются все начальственные кабинеты. Что обязан делать начальник? Правильно, этот начальник должен отреагировать, он должен принять ДЕЙСТВЕННЫЕ МЕРЫ, чтобы гибели детей больше не было. Это логично. Пример подает лично министр просвешения (образования) страны. Он пишет строгий циркуляр, «чтобы таких ЧП больше не было» и ответственность за исполнение этого приказа возлагает на главу областного просвещения (областной отдел народного образования – сейчас эти бывшие отделы уже министерствами в областях называются) в лице его начальника – министра и «о принятых мерах по исполнение данного приказа доложить в срок до …».

Все, у министра страны голова уже по этому вопросу больше не болит. Она (эта голова) теперь у главы областного просвещения болит, он должен отреагировать на приказ своего начальника, и сам принять какие-то меры. И он их принимает: на очередном совещании начальников образования городов и районов он начинает гром и молнии метать в адрес тех или иных городов – районов и тоже пишет приказ «О строжайшем недопущении несчастных случаев с детьми школьного и дошкольного возраста» и направляет этот приказ в Серов, Краснотурьинск, Карпинск, Североуральск, Таборы и т.д. О своем приказе он завтра уже не помнит. Зато голова начинает болеть у местного начальника управления образования. Он почешет ее и находит верное для себя решение: он вызывает всех директоров школ на экстренное совещание, на котором в пух и прах разносит тех директоров, в школах которых ученик, играя в футбол на первенство школ города, подвернул себе ногу, или один мальчишка во время обеда в школьной столовой ложкой своему соседу в лоб заехал, или старшеклассница «случайно» забеременела. Под занавес совещания начальник говорит: «Чтобы в наших школах не было несчастных случаев с учениками, в школы будет направлен соответствующий приказ».

Вы, читатель, уже, наверное, поняли, что зловещая тень министерского приказа всей своей административной тяжестью, которая в любой момент может перерасти в уголовную ответственность, уже нависает над рядовым учителем, что этот приказ, обросший по пути движение сверху вниз всякими карательными угрозами, со всех сторон плотно обложил нижнюю ступеньку просвещенческой иерархической лестницы?

Итак, приказ поступил в школы. Директор школы собирает весь коллектив, зачитывает его и говорит: «А теперь распишитесь, что вы ознакомлены с приказом».

Читатель, поверь мне на честное слово (я досконально знаю всю эту кухню, сам вынужден был вариться в этой мути), после такой расписки, ряды тех учителей, кто потенциально не против были повести ребят в природу (четыре-шесть человек), сразу же поредели на 50 процентов. Начинает срабатывать инстинкт самозащиты. Вот доводы отсеявшихся, которые я слышал: «А оно мне надо? Что я –дурак, чтобы свободой рисковать? Да еще и задаром. Ведь и дома у школьника несчастный случай может произойти: «Шел-шел, упал, проснулся – гипс». А в горах – тем более. Нет уж, увольте». И я их понимаю: у всех есть семья, дети, хорошая репутация, наконец. Кому нужен лишний риск? Как говорят: «От сумы до тюрьмы – один шаг».

И вот теперь, когда я в очередной раз собираюсь отправиться с ребятами по родному краю, я должен нести директору школы список группы (что логично) и получаю для росписи приказ, где значится: ответственность за жизнь и здоровье школьников возлагается на такого-то руководителя похода-экспедиции.

Вот, наконец-то, читатель, и найден крайний, который и будет козлом отпущения, если вдруг, не дай Бог, случится ЧП, так как директор школы останется в стороне, прикрывшись заблаговременно изданным приказом, да и моя оставленная в нем подпись ясно подтверждает, что я, являясь вменяемым, добровольно сунул свою голову в петлю. Вот и получается, что я, делая доброе дело для сотен ребят и для общества (предотвращаю их от праздного шатания по подъездам и подвалам, неизбежно приводящие к различным правонарушениям (а этим самым улучшаю милицейские сводки по городу); закаляю ребят физически; развиваю у них интеллект, чувство коллективизма и самостоятельность; и все это на фоне познания Природы, привития любви к своему краю, (а значит, и к своей Родине) в случае беды остаюсь один на один с правосудием.

Прошу понять меня правильно: я не кровожадный, никакого торга (виноват – не виноват) не собираюсь вести да еще и других на скамью подсудимых посадить совсем не хочу. Мысль свою я к тому подвожу, что делая доброе дело, я всегда вынужден был по острию ножа ходить. Вот в чем парадокс! Верно говорят: «Любая инициатива – наказуема!».

Есть еще учителя-энтузиасты, которые водят ребят в походы. Вот только бы эти походы сочетались с изучением природы своего края. Встреча подростков с волонтерами из группы обеспечения марафона Конжак (14 км). Фото на фоне памятника, посвященного 300-летию металлургии. Фото: Павел Попов

Бесспорно, беря на себя такую ответственность, как жизнь и здоровье школьника, нужно и очень тщательно готовиться к предстоящим походам по родному краю. Я, например, всегда прорабатывал (проигрывал в уме) различные ситуации, в которые мы могли бы попасть: как сделать, чтобы в сложные ситуации не попасть, а если попадем, то как вести себя в той или иной ситуации, чтобы не пострадать. И прививки против клещей мы ежегодно делали, и спички с компасом и хотя бы один сухарь всегда в кармане штормовки должны были быть. А если предстоял сплав по Какве или Сосьве, то проверял, может ли мой будущий походник плавать (не ленился сходить с ним в городской плавательный бассейн).

О положительном итоге такого подхода к подготовке походов и научных экспедиций по Северному Уралу и проведение самих походов и экспедиций красноречиво говорит тот факт, что за все 18 лет деятельности нашего научного общества школьников «Юный эколог» никто из ребят не заблудился в тайге и в горах, не было ни одного отравления, не было ни одного случая заболевания во время путешествия-экспедиции, домой возвращались живыми, здоровыми и в полном составе.

И все-таки без неприятностей не обходилось: и переворачиваться на байдарках и лодках приходилось, и кое-какие вещи (топоры, пилы) при этом теряли. Для ребят это было забавой (внеплановое купание), никакой паники, конечно, не было, ребята просто посмеются над неудачниками, ну а мне приходилось делать разбор этого «полета», выяснять причины переворота лодки или байдарки и делать соответствующие выводы по этому разгильдяйству.

Другой случай. Во время сплава по Сосьве мы остановились на одном большом острове для анализа островной растительности. Пока я был занят с ботаниками одна бойкая девчоночка из другой группы взобралась на растущий на острова кедр, сбила несколько молодых шишек и при нашем появлении у кострового места стала щедро угощать нас этим таежным лакомством, где и орешки-то были еще молочными. Ох, и досталось же этой проказнице за то, что полезла на дерево в мое отсутствие! Это у нас считалось нарушением походного режима, за что и получила нагоняй.
Кстати, эти мои редкие нагоняи ребята воспринимали хоть и неохотно, но вполне правильно. А эта девчонка-древолазка после школы получила высшее юридическое образование, вышла замуж, родила прекрасных детей, сейчас в офицерском звании работает в правоохранительном органе. В каждый мой приезд в Краснотурьинск семья приглашает меня в гости.
Вместо эпилога
Трудное это дело – ребят по своей местности водить, что очень полезным и необходимым является для них. В вопросе формирования гармоничной личности через экологическое краеведение я альтернативы не вижу. Вот только утрясти бы нравственную, юридическую и материальную стороны этого нужного для общества дела.

P.S. Вот только-что по телевидению посмотрел сюжет по поиску двух ребятишек. Уже которые сутки ищут, а найти не могут. Это трагедия.
И еще. Представляете, читатель, сколько сейчас человек вновь отказались водить ребят в Природу?