«От вражеских самолетов мы скрывались в погребе»

Нина Юрина – 7 лет 10 месяцев
Сейчас – Нина Алексеевна Мельник, 77 лет

Нина Алексеевна Мельник вспоминает, что, когда война закончилась, все женщины в деревню бежали, радовались, кричали, детей поднимали на руки и целовали. Фото: Вадим Аминов, «ВК»

Мы жили в Воронежской области в городе Борисоглебске. Перед войной мы переехали на станцию Большая Грибановка, где находился большой машиностроительный завод. У нас в семье было двое детей – я и моя старшая сестра, дочка папы от первого брака.

В октябре 1941 года папа добровольцем ушел на войну. Провожали его я, мама, сестра и дедушка. Все сильно плакали. Я спросила папу: «Что они плачут?». А он ответил: «Я ухожу защищать Родину, а вы оставайтесь. Слушайтесь маму».

Дедушка жил в десяти километрах от станции в деревне Грибановка. В конце 1942 года мама ушла трудиться для фронта куда-то под Грязи – ей, как и другим женщинам, предложили помочь фронту. Мы с сестрой переехали жить к деду. Он был очень строгим, держал нас в ежовых рукавицах. Хорошо помню, как мы с ним огород убирали. Я уставала, садилась, плакала и говорила, что не могу больше огород убирать. Дед тогда спрашивал: «А есть будешь?». Я ему: «Буду». А он: «Тогда работай». И приходилось трудиться через силу.

Еще дед ходил на рыбалку, иногда даже меня с собой брал. Ставил на речке самодельные морды. В первый день отдавал одну большую рыбу мне, на другой день – сестре. Но я маленькой была, мне и на следующий день рыбки хотелось, я выпрашивала. Сестра жалела меня и делилась… Но мы все равно постоянно недоедали.

Когда жили с дедом, для нас хорошо было, если он нам положит по две картофелины, но обычно получали по одной. Ходили в поля, воровали кукурузу, прятались, чтобы не попасться. Там объездчик на лошади следил, чтобы ничего не срывали. Когда он приближался, мы ложились на землю и выжидали. Если попадешься – врежет только так. Я была маленькой, меня не было видно в траве, а вот сестра моя попадалась. Он ее и бил, и угрожал, что посадит… Помню, как собирали мы мерзлую картошку, и как-то мама из нее сделала котлеты. И ничего вкуснее тех котлет не было. Делали и оладьи из лебеды. Стирали без мыла, золой, но все отстирывалось…

Иногда нам становилось очень страшно. Над станцией пролетали вражеские самолеты и начинали бомбить. Дед всякий раз, как только услышит их гул, брал нас на руки, и мы все прятались в погребе. Особенно страшно было в первые разы, потом начали привыкать. Еще какие-то самолеты прилетали и что-то скидывали. Но что там было, я не знаю, взрослые нас всегда с улицы выгоняли.

В 1943 году к нам приехали из Москвы эвакуированные мамина сестра с маленькой дочкой. Стали жить все вместе. В 1945 году еще до Победы мама приехала с ранением в ноге. В Грязях вместе с другими женщинами они копали окопы, лечили раненых, в госпиталь их отвозили, но немец к тем местам подобрался достаточно близко. Как-то во время бомбежки разорвался снаряд, в маму и еще в двух женщин из нашей деревни попали осколки – у кого рука повредилась, у кого нога. Мама долго лечилась в Грязях, а потом ее перевели к нам. Мне было страшно, когда сказали, что ее в больницу положили и ей плохо. Я переживала, что мы могли с сестрой остаться совсем одни…

В школу я пошла переростком. Но до этого нас в 1945 году на дому обучала женщина из деревни. С ней мы учили буквы, правописание, а потом уже сами с сестрой играли в школу. На настоящую учебу я отправилась в 1946 году, когда мы уже жили в Карпинске. Нам выдавали белые листы и простые карандаши. Потом появились ручки. Ими мы учились буквы выводить. У меня это тяжело получалось. Но нам говорили, что если научишься чисто, хорошо писать, то почерк будет красивый. Пришлось научиться…

В школе я закончила семь классов, потом курсы бухгалтеров, после чего поступила в московский железнодорожный техникум на специальность «Эксплуатация железных дорог».

Нина Алексеевна говорит, что похоронка на папу пришла в 1942 году. Он погиб в двух километрах от деревни Дубовка неподалеку от Ленинграда. Захоронен в братской могиле. Несколько лет назад Нина Алексеевна посещала его захоронение.

УРОКИ ВОЙНЫ by Вечерний Краснотурьинск on Exposure