Работать над ошибками

Теоретическая медицина далека от реальности. И от людей

Вместо предисловия

Иногда бывают такие дни, когда все кажется бессмысленным… Потому что любые слова и действия – даже если сперва повезет – в итоге грохнутся о непрошибаемую стену равнодушия. Всем все равно.

А если кто-то все же пытается биться, плыть против течения, то очень скоро сам заражается вирусом пофигизма, только в более тяжелой форме, – такова цена… Стычки с Системой вообще чреваты. Это бы подтвердил врач, чью фамилию я пообещала больше никогда не называть в своих материалах, – ему досталось по полной программе: из глаавврачей разжаловали, во враги записали, в корысти и интриганстве обвинили, и сейчас для него работа — всего лишь работа. Душу вкладывать? Теперь уж извините…

И я почти уверена, что среди нынешних равнодушных и циников немало таких, перемолотых и пережеванных госмашиной. Они выжили и решили, что это слишком больно — пытаться быть не таким, как большинство. И встали в строй. Нормальная защитная реакция. Удовольствие высказать свое неофициальное мнение они оставляют для крайне узкого круга не-предателей, хотя даже избранным друзьям до конца не доверяют. А что в результате? В результате человек человеку – волк.

…Продавцу в магазине наплевать, что ты кладешь в корзину испорченный сыр. Она могла бы сказать, конечно, она-то знает, но — зачем? В конце концов, ей денег за это не платят и больше всех надо, что ли? …Водитель маршрутки вряд ли притормозит, заметив, как старательно ковыляет к остановке бедно одетая старушка. Смысл? Куда бабке торопиться — подождет следующую машину… Предпринимателю – если это не под выборы или даже памятник не поставят — вкладываться в дело, которое явно не принесет прибыли, неинтересно. Мало кто из людей в бизнесе (и это, как правило, не те, кто сумел добраться до самой вершины) готов помогать детям, старикам, просто людям, которым нужно протянуть руку… А до олигархов, которым при желании бюджет Краснотурьинска осилить — раз плюнуть, письма не доходят. Проверено на себе.

Ровно также равнодушие расползается и по больничным коридорам, оседая преимущественно в начальственных кабинетах. Те, кто рангом пониже, клянут увенчанную гражданкой Голиковой медицинскую вертикаль, но на работу ходят. Что им делать-то, если сделать уже ничего нельзя… Но всегда есть идиоты, которые все равно пытаются. И поэтому я пишу…

Ожидается, что 16 февраля депутаты городской Думы будут слушать Юрия Гончарова, главврача городской больницы № 1, который расскажет думцам о модернизации здравоохранения в Краснотурьинске. Видимо, только после этого депутаты смогут ответить на ряд вопросов о настоящем и будущем онкологического отделения, где, как считает мэр Сергей Верхотуров, все хорошо. Ну, или не так плохо, как пытаются представить ситуацию «враги».

Я – «враг». Потому что на опыте своей семьи столкнулась с неразглашаемой стороной медицинских реформ и потому что убеждена: позволив расформировать онкодиспансер, город совершил большую ошибку. Непоправимую, если и теперь Дума поверит причесанным отчетам чиновников от медицины. Еще 25 декабря, выступая перед депутатами, я – представитель не газеты в данном случае, рядовой житель города – предлагала и мэру, и его заму по соцполитике Михаилу Корсикову проверить, что происходит в онкоотделении на самом деле. Это просто. Мэр мог бы, скажем, провести день с одним из пациентов – постоял бы в очередях, дожидаясь сперва приема, потом обследования, а его зам «прицепился» бы к врачу – оценил бы степень загруженности и условия работы. Вряд ли этим предложением кто-то воспользовался. Но ситуация в онкологической службе проще не стала, и эту проблему следует рассматривать комплексно.

Диспансеризация для «галочки», или помоги себе сам

С 2006 года, сообщает главврач ГБ № 1 Гончаров, работающие краснотурьинцы могут бесплатно проходить в городской поликлинике диспансеризацию – комплексное обследование (включая сдачу анализов) у целого ряда специалистов. А по результатам заключений докторов терапевт при необходимости направляет пациента на дополнительное обследование. Юрий Николаевич отвечает на журналистский запрос в своем стиле, игнорируя конкретные вопросы. А мне бы, например, хотелось узнать: у скольких людей терапевты поликлиники по результатам диспансеризации заподозрили  серьезные болячки? Может, это только до самых невезучих руки не доходят? Скажем, в карточке у моего отца после диспансеризации некоторые показатели анализа крови были обведены красным, но в поликлинике никто на это не обратил внимания, и к онкологу ему посоветовал обратиться врач из «Доброго доктора», а не участковый терапевт. Отсюда вопрос: насколько эффективна диспансеризация? Уважаемые депутаты, задайте его Юрию Николаевичу, пожалуйста. И пусть в рамках модернизации здравоохранения во всех наших больницах будут размещены яркие листовки: «Человек! Твое здоровье интересно только тебе». Никакой иронии, это правда, которую нужно принять и – внимательнее относиться к самому себе.

По дороге в Екатеринбург

На прошлой неделе в двухэтажном здании онкодиспансера (позвольте так называть учреждение, по привычке) была сделана операция. Первая за последние несколько месяцев. Сказать, что больных не оперировали вообще, нельзя. Оперировали. В операционных городской больницы, то есть – в соседнем здании. На мой взгляд, не совсем удобно: в старенькой двухэтажке тоже лежат пациенты, которые проходят курсы химиотерапии, и им тоже нужно внимание врачей. Быть в двух местах одновременно все же еще никому не удавалось, хотя, возможно, Юрий Гончаров, памятуя о собственном опыте сидения на двух стульях (он был начальником в квадрате: и в ЦГБ, и в горздраве), считает иначе. Как бы там ни было, за осень, пишет Гончаров в своем ответе редакции, 12 пациентов были направлены на операцию в Екатеринбург – в онкоцентр и в областную клиническую больницу № 1. Все, утверждает Юрий Николаевич, были прооперированы без ожидания. Но вот что странно: в ответе на мое личное обращение, который готовился для мэра (Сергею Верхотурову нужны были факты — в письменном виде, и я их предоставила), Гончаров пишет другое – «сроки ожидания в областном окодиспансере действительно затянуты, но это не входит в компетенцию» городской больницы № 1. Какое из этих двух утверждений верно? Депутаты, спросите у Юрия Николаевича и об этом.

Когда моего отца наши врачи записывали на консультацию в областной онкоцентр (интернет-запись – высочайшее пока достижение медицинской реформы), только на прием очередь была не меньше недели, а на операцию можно было попасть где-то по весне… В итоге – операция была сделана в онкоотделении серовской больницы 13 декабря. На этот же день планировалась и консультация в областном онкоцентре. Мы решили не ждать.

В неофициальных разговорах врачи онкодиспансера признают – в Екатеринбург едет очень много людей, в том числе и в обход нашей онкологии. Признают и существование очередей, и «минусы» объединения с горбольницей, но – неофициально. Связываться, видимо, не хотят. А раз молчат и доктора, и пациенты, которые осенью 2011-го поняли, что их интересы для минздрава вторичны, – проблемы как бы нет…

Талоны, врачебная комиссия и перспективы

А теперь – только вопросы. На многие из которых так и не посчитал нужным ответить Юрий Николаевич Гончаров, главный врач больницы, по логике заинтересованный в том, чтобы пациенты получали полную информацию.

*По какому принципу снабжаются талонами на дополнительные исследования (УЗИ, томограф, эндоскопия, консультации профильных специалистов и т.д.) пациенты онкологического отделения?

*Сколько талонов (и к каким специалистам) отделение получает еженедельно? И какова реальная потребность онкоотделения в таких талонах? Сколько составляет период ожидания?

*Правда ли, что в некоторых кабинетах (например, УЗИ) онкобольные могут сидеть в очереди до тех пор, пока не пройдут все платные пациенты?

*Какие меры предпринимает администрация больницы для создания хотя бы относительно комфортных условий для онкобольных?

Юрий Гончаров обмолвился как-то, что на 2012 год планируется ремонт онкологического отделения и вроде бы уже деньги выделены – вскользь озвучивалась сумма в 2 млн рублей. Вот и хочется получить «расшифровку»: что именно понимается под ремонтом и насколько качественно изменится состояние онкодиспансера? Возле кабинетов врачей, где онкобольные по 2-3 часа простаивают в ожидании своей очереди на прием, появятся скамейки? А в палатах будут новые кровати или останутся эти, с деревянными щитами, чтобы сетка не проваливалась? И что все же с операциями, Юрий Николаевич? Сейчас вроде бы начали оперировать в здании онкодиспансера, но в декабрьском ответе вы обещали, что все станет хорошо, как только отремонтируют хирургию в городской больнице… Совсем запутали, хотя, соглашусь, летом диалог двух хирургов, размышляющих, как бы перевести прооперированного пару дней назад пациента из здания ЦГБ в здание онкодиспансера – то есть через улицу, шокировать не будет. Это в декабре мне стало не по себе…

И еще ряд неудобств. Больной, например, получает в онкодиспансере больничный лист, идет с ним в поликлинику – высиживает очередь на врачебную комиссию к доктору Татариновой, получает там какую-то подпись и снова возвращается в онкодиспансер. Чтобы заверить документ. Раньше эта процедура занимала меньше времени — все происходило в здании онкодиспансера. Аналогичная ситуация с выпиской рецептов.

Кроме того, важно добиваться, чтобы в онкоотделении был свой кабинет УЗИ, свой рентген – это позволит повысить и качество, и оперативность диагностики. В декабре на работу был принят третий врач-онколог, нужны еще специалисты и условия для их работы. Ведь, как справедливо заметил после декабрьского обсуждения вопроса депутат Евгений Липухин (и спасибо ему за это): «Важна лишь одна правда – правда пациента».

Уважаемые читатели! Важно обратиться к Думе, мэрии, докторам с конкретными предложениями по улучшению работы онкослужбы, указать на имеющиеся недостатки. В конце концов, это нужно нам самим. Пожалуйста, не молчите.