Судьба человека, нашедшего свое счастье в Краснотурьинске, и здесь же потерявшего свою жизнь

Лазарь Вениаминович Казимировский хотел жить, планировал начать свою жизнь заново. Но его мечты погибли вместе с ним в 1959 году. Была ли это роковая случайность или запланированное убийство – кто теперь разберет. В заключении прокурорского расследования говорится лишь, что убийца Лазаря Вениаминовича был приговорен к расстрелу.

Фото предоставлено А. Ю. Аронсон

Жизнь Казимировского оборвалась в Краснотурьинске. Здесь он отбывал наказание в исправительной колонии.

Вообще, судьба Лазаря Вениаминовича полна трагизма, несчастливых стечений обстоятельств, несправедливости. Но несмотря на это, в нем не угасала вера в жизнь, и он оставался человеком.

Казимировский родился в 1924 году. Их семья жила в украинском Харькове. 17-летним мальчишкой Лазарь ушел на фронт. Воевал три года. В 1944 году получил ранение в руку, из-за чего она перестала функционировать, поэтому Казимировского комиссовали из армии.

20-летним он вернулся в родной Харьков, где его уже никто не ждал – родители и 12-летняя сестра не успели эвакуироваться из занятого фашистами Харькова и были уничтожены в нацистском лагере. Родительский дом стал, по сути, коммунальной квартирой, где жили совершенно чужие люди. Нашелся угол и для Лазаря Вениаминовича.

– Одна из поселившихся совершала хищения государственного имущества, а моего брата осудили по статье за недоносительство, хотя мой брат впоследствии и на суде доказывал, что не знал об этих хищениях, – рассказывает Александра Юльевна Аронсон, двоюродная сестра Лазаря, проживающая в Москве.

Отбывая назначенное судом наказание в тюрьме Тобольска, Казимировский столкнулся с группой бывших фашистских полицаев. Мужчина, потерявший родных, не смог сдержать себя, развязал драку, во время которой убил одного из бывших полицаев.

И снова суд. И новый срок. По словам Александры Юльевны, все это время ее мама постоянно ходатайствовала за своего племянника. Благодаря этому Лазаря Вениаминовича перевели в исправительную колонию Краснотурьинска. Здесь, казалось бы, жизнь начала налаживаться. Насколько, конечно, это возможно, будучи заключенным. Мужчина зарекомендовал себя отличным работником, прошел путь от рабочего до начальника мебельной фабрики. Александра Юльевна вспоминает, как у них в Москве гостили охранники краснотурьинского лагеря – Лазарь Вениаминович пользовался уважением и среди работников колонии. Здесь в Краснотурьинске Казимировский встретил Беллу, которую полюбил. «Она работала в лагере врачом и несмотря на то, что какие-либо контакты с заключенными были запрещены, прониклась к нему состраданием и полюбила его, – рассказывает Александра Юльевна. – Белла была удивительным человеком, они мечтали, что вместе уедут и все начнут с чистого листа. Все понемногу постепенно налаживалось в его жизни».

Кстати, все это время тетя Лазаря Вениаминовича постоянно направляла в Президиум Верховного Совета просьбы о помиловании своего племянника или о сокращении срока. За Лазаря Вениаминовича поручительствовали и, по сути, посторонние ему люди. Все, как один, в своих поручительствах указывали, что Лазарь Вениаминович – честный и порядочный человек и поэтому достоин жить на свободе. Президиум Верховного Совета к мнению советского человека не прислушивался: «Вина доказана, поэтому ходатайства о помиловании и сокращение срока отклонены».

Но поручительства и ходатайства продолжали уходить в высшие инстанции. До последнего дня жизни Лазаря Казимировского.
В 1959 году в краснотурьинскую исправительную колонию был переведен бывший сокамерник Казимировского по тобольской тюрьме. «Все окружающие подозревали, что именно он из зависти к Ласе подговорил двух молодых заключенных его убить, что они и совершили», – рассказывает Александра Юльевна.

– Я не хочу, чтобы память о моем двоюродном брате пропала, – говорит женщина. – Он воевал во время Великой Отечественной войны, защищал Родину, столько всего перенес… Но он остался человеком. Я до сих пор ищу ответ на вопрос: почему он? За что на него столько всего навалилось?

Судьба Лазаря Вениаминовича Казимировского – одна из миллионов. В довоенное и послевоенное время в тюрьмах и лагерях отбывали наказание люди, осужденные, по сути, ни за что. Просто потому, что кто-то оговорил человека или он кому-то стал неугоден. Репрессии были в сталинские времена в моде…

Здравствуйте, дорогие!

Только получил от Вас письмо и сразу же даю ответ. Дорогая тетя, прошу у Вас извинения, если я Вас чем-то огорчил. Вы меня неверно поняли. Я не писал,что Вы мне учинили боль. Вами руководило самое лучшее чувство ко мне, когда Вы писали о моей неоткровенности, я ведь чувствую и вижу, что Вы хотите для меня только хорошего.

Дорогая тетя, даже, если бы я хотел Вас обмануть,то не смог бы. Мои обращения к Вам в письмах, как к тете – это просто формальность, в душе моей Вы мне мать с 1944г. А за Аленьку я не могу писать спокойно. Я потерял свою родную сестренку и нашел другую, так же дорогую мне как Музочка. Если мне не суждено будет видеть ее маленькой, а только взрослой девушкой, все равно она будет для меня маленьким ребенком. Только хочу, чтобы Вы ей изредка напоминали, что где-то далеко в Сибири у нее есть братишка, который любит ее искренне. И чтобы, будучи взрослой, не принимала меня за чужого. Ну а Павлушка уже большой (двоюродный брат Лазаря Казимировского) он, наверно, все прекрасно понимает и помнит меня.

Теперь хочу писать Вам,как я попал в закрытую тюрьму. Читая эти строки я прошу Вас не делать быстрые выводы. Дорогие, прошу Вас хотя бы немного понять, какие чувства руководили мною. В лагере на Востоке мы были на одной стройке с немцами, которых везут с Германии. Это бывшие члены национал-фашистской партии. Они ненавидят нас как и в годы войны. И у нас получилась драка. Одного моего товарища они убили, а мне топором разрубили руку. И в этой драке я одному рассек голову и одного легко ранил. Через два
дня немец умер. Значит, суд постановил, что я его убил. Это было в 1948г. Меня судили, но не вынесли тюремного заключения, а приговор отбывать в лагере. Я суду рассказал, как они лишили меня самых близких,и что я ненавижу этих выродков. И суд оставил меня в лагере. А московское совещание закрыло меня в тюрьму до особого распоряжения, и вот с 1950 года я в закрытой тюрьме. Сперва я был на строгом режиме около двух лет, а потом за хорошее поведение я переведен на 2-й разряд, т.е. мне разрешена переписка, увеличена прогулка, вскоре администрация тюрьмы будет ходатайствовать о переводе в лагерь. Так что прошу вас не хлопотать, потому что бесполезно. Придет время и Москва сама отменит свое решение. Вот и все. А Вам тетя Эля я напишу свое мнение.

Я ни о чем не жалею, у меня столько на них ненависти накопилось, что я мог это сделать без угрызения и без жалости. Ну а теперь как хотите оценивайте мой поступок. Кто-кто, а Вы поймете меня лучше, чем суд. Теперь я надеюсь, что Вы не напишите, что я что-то скрыл от Вас. Вы пишете, что я обижаюсь на деньги, нисколько, только обязательно пишите, если высылаете, а то могут пропасть. Деньги ваши 50 руб. получил. Большое, большое спасибо. Поцелуйте за меня тетю Лию, ее детей (это еще одна тетя Лазаря Казимировского,у нее одного мужа репрессировали, и он умер в тюрьме, а второй погиб на фронте, остались двое мальчишек, которых она сама тянула, так что она не могла Ласе помогать).

Крепко, крепко вас целую. Поцелуйте Аленьку, Павлушу.
Ваш Лася.
З.07.53г.

Дорогая Аленька!
Поздравляю с Днем рождения. Желаю тебе хорошего здоровья. Расти большой. Хорошо учись и слушайся папу и маму. Крепко, крепко тебя целую. Твой брат Ласик.

Краснотурьинск. 24.12.58г.
Здравствуйте, дорогие мои!

Наконец-то наступил час, который раз и навсегда покончит все разговоры и ожидания. Много было радости, когда услышали, что Верховный Совет будет рассматривать Уголовное законодательство, с нетерпением ждем решения.

Вчера прихожу с работы, и меня вызывают за получением посылки. За гостинец большое спасибо, но мне ничего не нужно, лучше на эти деньги купите Аленьке что-нибудь. Я очень расстроен вашим вниманием, так что мысленно я всегда с вами. Теперь возможно скоро и увидимся воочию.
На носу Новый год – год больших перемен, и в моей жизни. Начинаю готовить себя к свободе. Ведь представляете, дорогие мои, что у меня начнется новая жизнь, о которой я не имею никакого представления. Нужно начинать все с начала. Хорошо, когда тебе 20 лет, а в 35 гораздо труднее. Ни крова, ни работы – ничего. Тут задумаешься крепко. Ну ничего – перенес самое ужасное, а дальнейшее надеюсь одолею. Живу надеждой, иначе жизни не может быть.

Уехать мне не удалось. Со статьей 59-3 наряда в то место не дают. Придется ждать решения судьбы на месте. Дела Наблюдательная комиссия подписала, но не отправила, не знаю нужно ли сейчас. Вероятнее всего, у меня будет 15 лет, отсиженных у меня 9 лет и 4 мес., и зачетов 1 год и 7мес. Так что в общей сложности у меня отсиженных 10 лет и 11 месяцев. Останется 4 года. Много, очень много, но если будет 2/3, то через восемь месяцев могу попасть на суд и попасть на свободу. Конечно, не нужно забывать пословицу: «Не говори гоп, пока не перепрыгнешь».

Желаю хорошо встретить Новый год. Будьте здоровы и счастливы. Через неделю дочитаю и отошлю дяде «Испанскую балладу».

Целую. Лася.